Верните Вавилон! (цитатник Камиллы Пальи)

[ебипетский бох ебипетских ебиптян]

Философ и критик Камилла Палья рассказывает о порнографии, сексуальности и культуре, после чего призывает не читать Лакана, Дерриду и Фуко.


СЕКСУАЛЬНОСТЬ, ПРИРОДА И КУЛЬТУРА

Природа ставит трудные задачи. Природа - это одновременно молот и наковальня, между которыми происходит разрушение индивидуальности. Смерть, превращение в землю, воздух, воду и огонь - вот что было бы абсолютной свободой.

<...>

Нельзя понять сексуальность потому, что нельзя понять природу. Наука - это методика логического анализа действий природы. Она уменьшила человеческий страх перед космосом, продемонстрировав материальную основу природных сил и, зачастую, их предсказуемость. Но наука всегда играет в обороне. Природа нарушает правила, когда захочет. А наука не может предотвратить ни одного удара молнии. Западная наука - продукт аполлонического мышления, которое надеется, что холодный свет разума рассеет мрак, - что первобытная ночь может быть отброшена и побеждена путём построения классификаций и выдумывания новых названий.

<...>

Каждый раз, говоря, что природа прекрасна, мы произносим молитву, перебирая в пальцах чётки нашей тревоги.

<...>

Мифологическая идентификация женщины с природой абсолютно верна. Вклад мужчины в продолжение рода мимолётен. Зачатие - это мгновенный акт, ещё один фаллический пик на диаграмме протекания процесса. С этого пика мужчина соскальзывает в состояние полной бесполезности. Беременная женщина демонически, дьявольски совершенна. Она представляет собой онтологическую целостность, не испытывающую нужды ни в чем и ни в ком.

<...>

…представление о красоте - это защитный маневр уклонения от уродливости секса и природы. Женские гениталии гротескны, - ибо они представляют собой расщелину, разлом земной коры, ведущий в хтоническую пещеру матки.

<...>

Менструация и деторождение - это вещи слишком варварские, чтобы служить материалом для комедии. Уродливость этих вещей породила колоссальное смещение исторического статуса женщины в сторону сексуального объекта, чья красота постоянно обсуждается и модифицируется. Красота женщины - это компромиссный вариант ее опасной архетипической привлекательности. Красота обеспечивает нашему взгляду комфортную иллюзию интеллектуального контроля над природой.

<...>

Садомазохизм всегда оказывается неподалёку от тех мест, где происходит поиск или достижение сексуальной свободы.

<...>

Палеофеминизм в варианте Стайнем и Фалуди полагает, что для дальнейшего прогресса нам необходимо превратить мужчин в женщин. А тем временем, под покровом ночи, женщины, рыскающие по улицам в поисках любви, побуждают мужчин доминировать, чтобы женщина могла испытать большее удовольствие.

<...>

Гомосексуальность не нормальна. С другой стороны, она представляет собой вызов норме" - здесь кроется ее извечная революционность. Заметьте, что я не называю гомосексуальность вызовом "понятию" нормы. Теоретики гомосексуализма [queer theorists] - эта засушенная компания вороватых паразитов - попытались провозгласить поструктуралистский курс на полное отсутствие нормы, - поскольку всё случайно и относительно. Это такая дурацкая западня, в которую попадают люди, помешанные на словах, когда они глухи, слепы и аутичны по отношению к окружающему миру. Природа существует, - нравится это ученым или нет. И в природе продолжение рода является единственным и жёстким законом. Это и есть норма. Наши сексуальные тела были созданы для воспроизводства. Пенис заполняет вагину, - и никакие причудливые словесные игры не могут изменить этого факта. Тем не менее, мой либертарианский подход в этом случае, как и в случае с абортами, состоит в том, что мы не только можем, но и должны бросить вызов тирании природы. Высокоразвитая индивидуальность состоит именно из таких утверждений свободы от естественных ограничений. Геи - это герои и мученики, погибающие на поле самой великой битвы из всех, которые нам известны.

<...>

Кэтрин Маккинон и Андреа Дворкин ненавидят порнографию, потому что она символизирует всё, что они не понимают и не могут контролировать в собственных телах. Современный феминизм с его антинаучным и социально-конструкционистским уклоном никогда не задумывается о природе. Таким образом, феминизм не имеет представления о том, что делать с сексуальностью, которая укоренена в телесности и управляется инстинктами. […] Порнография, прорывающаяся наружу в периоды, когда индивидуальность свободна, предъявляет нам неприятную правду о природе, обычно хитроумно скрываемую цивилизацией. Порнография повествует о похоти, о животной части нашего существа, которая никогда не будет полностью приручена любовью. Похоть примитивна, агрессивна, асоциальна. Порнография позволяет нам исследовать наиболее глубинное и запретное в себе.

<...>

Порнография позволяет телу жить в языческой славе, в буйстве, в хаотичной полноте плотского. Определяя мужчину как врага, феминизм отчуждает женщин от их собственных тел.

<...>

МакКиннон никогда не рассматривает женщину как мать, как любовницу, как шлюху. Порнографические фильмы [snuff movies] - это её пуританские видения Геенны Огненной. Она живёт среди страшных сказок о смерти и расчленении трупов - и это показывает, что она ничего не понимает в великом Дионисе с его чудовищной двойственностью. Демоны - внутри нас.

<...>

Проститутки - это никакие не жертвы мужчин, как нас пытаются уверить феминистки. Это, скорее, завоевательницы мужчин, - изгои, контролирующие сексуальный канал между природой и культурой.

<...>

Я с уважением отношусь к стриптизу и танцу живота как к части древней традиции, восходящей к тем временам, когда танец был сакральным и являлся частью культа Великой Матери.

<...>

У Фуко, к которому я обычно не слишком хорошо отношусь, есть одно место, в котором я полностью с ним согласна. Он полагает, что не должно быть никаких законов, ограничивающих сексуальность. Я тоже так думаю. Законы должны касаться только тех случаев, когда происходит насилие или принуждение. Многие вещи, касающиеся сексуальности скрыты.

<...>

Мой образ мыслей тяготеет к либертарианству. Это означает, что я противостою вторжению государства в частные сферы - такие как аборты, содомия, проституция, порнография, употребление наркотиков или самоубийство. Я намерена твердо отстаивать ту точку зрения, что все эти вещи должны являться предметом свободного выбора в рамках представительной демократии.

<...>

Настоящие радикалы, преданные революционным принципам, должны уметь находить более захватывающие поэтические образы для своих знамён. Вот лозунги, которые я хотела бы видеть написанными на трепещущем фиолетовом сатине над церковью Св. Патрика: Власть Пенису; Да Здравствует Голубая Любовь; Рай - Немедленно; Пожалей Дьявола; Плоть И Фантазия; Бога Нет; Ешьте Мое Тело; Секс Свят; Искусство, Наслаждение, Секс; Дионис Жив; Верните Вавилон; Язычники Объединяйтесь, Не Подчиняйся Авторитетам; Освободи Свой Ум.

<...>

Зайдите в книжную лавку для женщин - там полно этих фальшивых книг о богинях. Это ложное юнгианство. Я в этом хорошо понимаю. Все богини были двойственными: в них есть и позитивное и негативное. Как Кали - половина её рук - дающие, а половина - убивающие. Вот что упускается из виду: сложность, двойственность, амбивалентность женщины. Власть женщины. Все эти феминистские образы богинь - это пошлая версия белой матери семейства, принадлежащей к среднему классу - то, что заставляет меня просто рвать и метать.

<...>

Элизабет Тейлор - это женщина дофеминистской эпохи. И в этом - источник ее длящегося величия и уместности. Она владеет той сексуальной властью, которою феминизм не в состоянии объяснить и попытался разрушить. В звездах вроде Тейлор мы ощущаем разрушающее миропорядок влияние легендарных женщин - таких, как Далила, Саломея и Елена Троянская. Феминизм попытался избавиться от femme fatale как от женоненавистнической клеветы, затасканного штампа. Но femme fatale - это выражение древнего, абсолютного контроля женщины над царством сексуальности. Призрак femme fatale проникает в любые отношения между мужчиной и женщиной.

ВОЙНА МЕЖДУ МУЖЧИНОЙ И ЖЕНЩИНОЙ

Я полностью отвергаю желание многих феминисток пересоздать мужчин таким образом, чтобы они стали робкими и чувствительными, - в сущности, превратить их в новую разновидность женщин, в современных евнухов, - что, разумеется, было бы женщинам гораздо удобнее. Я не думаю, что это совпадает с интересами человеческого рода. Мы хотим мужественности и энергичности, и я боюсь, что для того, чтобы снова получить мачо в своё распоряжение, нам придется пройти через определённый период нестабильности в сексуальных отношениях.

<...>

Мужской страх перед женской самодостаточностью разлит повсюду в мифологии и культуре.

<...>

Предназначение женщины - властвовать над мужчиной. Не служить ему, не льстить ему, не вешаться на него в поисках того, кто поведёт её за собой. Но и не оскорблять его, не унижать, не рассматривать как угнетателя. Гомосексуалы и люди искусства создают пространство, свободное от власти женщины, но большинству мужчин женщины необходимы для равновесия, для осуществления связи с подземным миром чувственной истины. Когда женщины отходят от мужчин, как это в массовом порядке произошло в лесбийском феминизме, мы сталкиваемся с огромным культурным бедствием.

<...>

Женщина должна понять, что, связывая себя обязательствами с мужчиной, она, в мужском бессознательном, сливается с его матерью и наследует, таким образом, амбивалентность этих отношений.

<...>

Если вы живете внутри рок'н'ролла как я, вы видите реальность пола. Вы видите мужскую похоть и женщин, которых эта похоть возбуждает, - она привлекает их, а не отталкивает.

<...>

Мы должны преподавать и мужчинам и женщинам общие принципы этики. Но собственно отношения между полами не могут быть объектом регулирования. Секс, как и городские улицы, может быть абсолютно безопасным только при тоталитарном режиме.

<...>

Это может быть основным принципом женственности - прощать мужчинам их детские выходки.

<...>

Рабочее место - это языческое поле битвы, где лобовые столкновения являются правилом.

<...>

Женщины-Моцарта не существует потому, что не существует женщины-Джека Потрошителя.

<...>

Времена, когда брак и религия сильны - это счастливые времена. Система и порядок защищают нас от пола и природы. К несчастью, мы живем в такое время, когда хаос сексуальности вырвался на свободу.

ИСКУССТВО И ПОРНОГРАФИЯ

Искусство - это форма, мучительно пробуждающаяся от кошмарного сна природы.

<...>

Эстетика - в самом сердце человеческой натуры.

<...>


Порнография - это напряжённое театральное действо человеческого воображения; насилие в порнографии - это протест против ограничения, накладываемого природой на нашу свободу.

<...>

Порнография и искусство для меня - одно и то же… Я полагаю, что Микеланджело - порнограф.

<...>

…художник… как и любой мужчина, находится в изгнании, обречённый прозябать на периферии солипсистского сознания женщины.

<...>

Поэт - не всегда хозяин собственного стихотворения, поскольку воображение может подавить моральную интенцию.

<...>

Я чувствую себя итальянской католичкой до мозга костей… при всем моем интересе к порнографии, я никогда не покидала Церкви, - я просто проникла в самое ее сердце… я просто взяла свои религиозные чувства и направила их на религию искусства. Я воздаю должное произведению искусства, сексуальной ипостаси Элизабет Тэйлор или Риты Хейворт. […] Мне очень близко то, что делала Тереза Авильская или Св. Игнатий. Во всём этом определенно есть некая религиозная созерцательность.

ФЕМИНИЗМ И ФЕМИНИСТКИ

Феминизм предал женщин, создал отчуждение между полами, заменил диалог политической корректностью.

<...>

Феминизму 200 лет. И в его истории множество фаз. Мы можем критиковать текущую фазу, но это совершенно не обязательно будет являться критикой феминизма вообще. Я хочу спасти феминизм от феминисток. Себя я идентифицирую с довоенным феминизмом… с тем периодом, когда женщина была независимой, полагалась на собственные силы, признавала свою личную ответственность, а не обвиняла в своих проблемах других людей. Идеальные феминистки для меня - это абсолютно независимые и бездетные Амелия Экхарт и Кэтрин Хэпберн, - последняя открыто выступала против того заблуждения, что возможно будто бы и "рыбку съесть, и ног не замочить".

<...>

Современная независимая женщина была порождена капиталистической Америкой. Никогда ранее женщина не была так свободна в том, что касается одежды, карьеры и сексуальной ориентации.

<...>

Капитализм - это разновидность искусства, аполлонический артефакт, конкурирующий с природой. Это ханжество со стороны феминисток и интеллектуалов - наслаждаться всеми радостями и удобствами капитализма, одновременно над ним издеваясь… Каждый, кто был рождён в капиталистическом обществе, кое-что ему должен. Отдайте кесарю кесарево.

<...>

Нам нужен новый феминизм, акцентирующий личную ответственность, открытый искусству и полу со всеми их темными и жестокими тайнами. Феминистки конца столетия будут неприличными, они будут близки к нуждам простых людей и, в озорной манере Шестидесятых, будут немедленно высказывать то, что у них на уме.

<...>

Мадонна - настоящая феминистка. Она выставляет напоказ пуританство и удушающую идеологию американского феминизма, зациклившегося на подростковом нытье. Мадонна научила молодых женщин тому, как быть действительно женственными и сексуальными, сохраняя, тем не менее, контроль над собственной жизнью.

<...>

С феминизмом что-то очень неладно… со временем каждая революция начинает нуждаться в новой революции. Именно это я и пытаюсь сделать. Я не пытаюсь вообще избавиться от феминизма. Я пытаюсь реформировать его, спасти его, ввести его в двадцать первый век таким, чтобы он позволял полам сотрудничать, а не отчуждал их друг от друга. Чтобы он позволял сексуальным отношениям быть горячими, не набрасывая на них мокрые одеяла проповедей.

<...>

Просвещенный феминизм двадцать первого века примет сексуальность и отвернется от иллюзий, ханжества, ложной стыдливости и мужененавистничества компании МакКиннон-Дворкин. Женщины не узнают, что они из себя представляют, пока они не позволят мужчинам быть мужчинами.

<...>

Я отвергаю феминистские проповеди насчет "мужского взгляда", который вроде бы делает инертным и пассивным всё, на что падает… Сексуальная объективация присуща человеческому роду и неотличима от творческого импульса.

<...>

Кэтрин МакКиннон обладает тоталитарным сознанием. Она хочет жить в безопасном мире, который контролировался бы государством… Литература, искусство, музыка, кинематограф, телевидение - ничего из этого не может поместиться в сознание МакКиннон, не будучи предварительно пропущенным через фильтр феминизма… Она сталинистка, полагающая, что искусство должно служить политическим целям, и что все несогласные - враги человечности, которым следует заткнуть рот. […] Их альянс с крайне правыми по вопросу борьбы с порнографией далеко не случаен.

<...>

Они называют женоненавистницей женщину, которая провела сотни часов, между ног другой женщины. Женщину, которой это нравится, и у которой это, между прочим, хорошо получается, - потому что я много лет играла на кларнете. Вуди Аллен, кстати, тоже.

НЕПРИСТОЙНОСТЬ И ВОССТАНИЕ МОЛОДЫХ

Все эти страхи по поводу "оскорбления словом" - буржуазны и реакционны. Исторически профанический или непристойный язык был общим для высших и низших классов, которые вместе жили за пределами городов среди природного хаоса. Понятия пристойности и этикета выходят на передний план в периоды урбанизации благодаря экспансии среднего класса, одержимого чистотой, респектабельностью и конформизмом.

<...>

Я обращаюсь к выпускникам. Для вас это время, когда открыты невероятные возможности. Есть закостеневший политический истеблишмент с собственными экономическими интересами. В академической среде преобладают конформизм и ритуальная добродетель. Восстаньте. Не читайте Лакана, Дерриду и Фуко, а ко всем, кто до сих пор о них болтает, относитесь как к ничего не значащим ничтожествам. Рожденные здесь, здесь живущие, вы и есть современность. И вам не нужны никакие современники для интерпретации настоящего. Вы - живая связь между прошлым и будущим. Вдохновляйтесь высокими академическими идеалами, которые связывают вас с Александрией и с другими выдающимися школами, которые существовали до вас. […] Смирение перед великими делает великими вас. Следуйте в своей работе тому естественному ритму, который заключен в ней. Не ищите в ней никакого прагматического смысла, и она вознаградит вас духовно. Питайте ненависть к догме. Избегайте карьеристов. Если вы не потеряете веру, то в середине жизни боги вознаградят вас зрелищем того, как отчаянные, взявшие быстрый старт, начнут слабеть и тонуть в тот самый момент, когда ваши собственные исследования подойдут к моменту наивысшей зрелости. Среди многих важных посланий афроамериканской культуры, есть и это, из хита Midnight Star: "No parking, baby, no parking on the dance floor". Вся жизнь внутри цивилизации - это иллюзия, танец. Вам нужно выучить движения, не став их рабами. Сидеть в чиллауте - это плохой выбор.

ФРАНЦУЗСКИЕ ТЕОРЕТИКИ И ПОП-КУЛЬТУРА

Мой кумир - Кейт Ричардс, ритм-гитарист Rolling Stones, который извлекал угрожающую музыку из дионисийской тьмы, в которую Фуко, одержимый социальными реалиями, никогда даже не заглядывал. Мощные громовые аккорды хард-рока смывают тоскливый мирок французских теоретиков.

<...>

Фуко видит власть везде кроме как в ее главном средоточии - в женщине. Я рассматриваю его торопливое компульсивное письмо как возведение массивной защиты-рационализации, которая позволяет не думать об а) женщине; б) природе; в) эмоциях и г) телесной сексуальности.

<...>

Французские теоретики - убийцы эроса. Тлеющий как угли под пеплом эротизм великих европейских актрис вроде Жанны Моро продемонстрировал моему поколению архетипическую тайну и очарование женщины, полностью отсутствующие в тоталитарном мировоззрении женоненавистника Фуко. Для меня Большое Французское Д [big French D] - это не Деррида, а Денев.

<...>

Поп-культура сегодня предлагает нам всеобъемлющий взгляд на мир - "любовь/романтика" И варварство, изнасилование, увечье.

<...>

Телевидение - это жанр. Как хайку.

ИНТЕРНЕТ

Интернет - это окончательное подтверждение, окончательная демонстрация того, что основой сексуального желания является воображение.

<...>

Я отношусь к Интернету как к новому пространству партизанской войны против политической корректности и феминистского истэблишмента.

<...>

Интернет дает вам возможность жить где угодно, отменяет необходимость жизни в городе. Я надеюсь, что в далекой перспективе это позволит нам восстановить контакт с природой, - теперь люди больше не обязаны жить в мегаполисе.

<...>

Я полагаю, что это новая глобальная технология не свободна от рисков. Вот почему мы должны сопротивляться любому, кто хочет завладеть Интернетом или осуществлять над ним надзор. Стоит только власти сосредоточиться в одном месте, как вы уже оказываетесь на расстоянии одного шага от фашизма. Но туда, где возникает вакуум власти, немедленно вторгается армия.

@темы: полезно, общество, литература, многабукаф