сказанъе про колобъкаВ некоторомъ царстве, в трыдесятомъ государстве жили-били дедъ с бабкой. Всё бы ничего, да были они готами. Да не просто готами, а тру-готами: мрачные, депрессивные, ошейники носили, украденные у добермановъ, да Размузъ и Найтвишъ слушали. И вот, одним готическимъ хмурымъ утромъ, говоритъ дедъ бабке:
- Эй, старая, чего лежишь, аки покойникъ въ морге? Я жратъ хочу, а ну быстро испеки мне колобокъ!
А бабка ему отвечаетъ:
- Ты чего, суицидникъ неудавшийся, где я тебе муку возьму? Всё летучие мыши съели!
Дедъ готические брови насупил, ошейникъ поправилъ и глаголетъ:
- Пойди на кладбище, наскреби в могилахъ муки костной, и будетъ тебе мука!
И отправилась бабка на погостъ, наскребла муки костной изъ могилъ, пришла, кровью разбавила - вотъ и тесто готово. Вылепила она колобокъ, и бросила его въ черную-причерную печь, таинственную мантру приговаривая:
- Пекись-пекись готический колобокъ, не узокъ, не широк.
Какъ таймер на печи обратный отчётъ произвёл, и запиликалъ жалостливо, так достала она его и поклала на подоконникъ. Лежит себе чорный готический колобокъ, остывает, и вдругъ как подпрыгнетъ и покатится! Насилу бабка уклонилась, чуть не задавилъ он её. Кричит она:
- Вставай, старый хрыч, твой завтракъ меня снасильничать хочетъ!
А колобокъ знай себе катится. Выпрыгнулъ в окно и по грунтовой дороге движется в сторону заката, голову оборачивая и вопя дикостно:
- Хренъ вамъ, а не завтракъ! Не доросли вы ещё, да и не тру вы никакие, а бэбики препозорные, коли ХИМ ни разу не слышали!
Долго ли, коротко ли, катился он и вдруг на встречу ему - чорный готический заяцъ, на дороге стоитъ, палкой полосатой машетъ. Остановился колобокъ, а заяцъ ему:
- Таксъ, нарушаем, значитъ? Я - старший лейтенантъ Заяцъ Косой, будьте добры ваши докуменьтики.
А колобокъ только чорные бока, виниломъ обтянутые, поглаживаетъ, речь отмазывательную произнося:
- Уж прости меня, инспекторъ, я на готикъ-пати опаздываю! Тамъ ведь сегодня Ыванесенцъ зажинает, легендарная группа труготическая! Потому и тороплюсь. И вообще, я от деда с бабкой ушел и от тебя, заяцъ, уйду! Пшол вонъ!
Испугался заяцъ его зловещихъ речей и пошелъ. А колобокъ тем временемъ дальше катится, а навстречу ему - волкъ, в ньюроки обутый, вставной челюстъю с удлинёнными клыками играется. Увидел колобка и давай пустозвонитъ:
- Приветствую тебя, путникъ! Посмотри на меня, али ты не видишь, что я - вомпёр? Дай-ка кровушки попить!
На что колобокъ знай себе бредит:
- Не пей мою кровушку, я сегодня килограмм чеснока съел, святой водой запивая - вдруг у тебя какая-нибудь диарея случится!
Какъ представилъ себе волкъ килограммъ чеснока, затошнило его и пошел он въ кусты блевать. А колобокъ круглые тёмные очки наделъ и дальше по дороге поехалъ, песнь труготическую напивая:
- Я отъ дедушки ушелъ, я отъ бабушки ушелъ, и отъ заяца ушел, и отъ волка ушел… Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла, ын джой энд сорроу май хоупс ын ёур армз…
И угораздило его на часы взглянуть. Видит он - полночь наступила, а полная луна в небе призрачно светитъ. Вспомнилъ колобокъ, что готик-пати въ одиннадцать начинается, и понял, что опоздалъ. Тотчас одолела его ужасная депрессия и решил он повеситься. Снял ремень кожаный и повесился на суку.
Тут и сказъке готической конец, а кто слушал, тотъ трумолодецъ.
(с)тащено
ДИПЛОМ готов на 45%